Все человечество можно разделить на тех, кто любит кошек, и тех, кто любит собак. Кошек очень уважали кардинал Ришелье и Екатерина Великая. Швейцарский художник Готфрид Минц всю жизнь рисовал только кошек, за что и был прозван «кошачьим Рафаэлем».

Однажды, когда любимица Магомета сладко почивала на его рукаве, а пророку надо было встать и уйти, он, чтобы не побеспокоить киску, отрезал рукав.

Министр финансов Франции XVII века Кольбер, садясь работать, зазывал в кабинет своих кошек. Они окружали его, ложились на стол и на колени, и только тогда он обретал душевное равновесие и покой. Кстати, Хемингуэй, хоть и держал с десяток собак, в дом пускал только кошек и тоже любил работать в их обществе. Было у него почти 100 хвостов.

В начале прошлого века в Петербурге жил некий художник. Он был убежденным вегетарианцем и считал, что не имеет права отнимать жизнь у кого-либо. Потому не разрешал выводить в доме даже тараканов, клопов и блох, которые водились у него в страшных количествах. Также у него было 12 кошек постоянных и множество котят, которых он подбирал и воспитывал. Когда котята подрастали, художник развозил их по полицейским будкам и давал «приданое»: за кота 5 рублей, за кошку — 10. Позже он непременно наведывался и справлялся о жизни своих питомцев. Точно так же поступала его современница графиня Толстая, тоже жившая в Петербурге, и поэтому через десяток лет непременным атрибутом полицейской будки была выглядывавшая оттуда кошачья мордочка.

У княгини Долгорукой в московском доме во всех комнатах сидели, лежали и развлекались кошки,- она и сама толком не знала, сколько их у нее. Чем не отличалась от двух сестер, богатых рязанских помещиц, которые держали несколько сот кошек; у каждой было имя, каждую знали «в лицо».

Во время холеры в Петербурге в середине прошлого века у князя Окропира разболелся живот. В панике он послал за лучшим доктором, а сам, прощаясь, прижал к себе любимого кота. От тепла живот болеть перестал, и с тех пор князь считал кошек лучшим лекарством от всех болезней и просто от плохого настроения. К концу жизни у него в доме жило более 100 кошек.

А единственный кот Александра Куприна Ю-Ю, увековеченный в его рассказе, подавал лапу, как собака, и вечером никогда не входил в дом до тех пор, пока не собиралась вся семья: каждого встречал у станции метро, провожал до двери, а потом шел ждать следующего.

По материалам
«Друзья и враги человека»
О. В. Тимченко и В. Б. Шапар