Как и в минувшие годы, самка черного медведя увидела своих медвежат только когда им исполнилось два месяца. Они родились в начале февраля в кромешной тьме зимней берлоги — медведица вырыла ее прошлой осенью под стволом рухнувшего тополя.

Вскоре эту берлогу замело снежным бураном, и осталась только узкая щель, через которую проникал свежий воздух.

В момент рождения медвежата весили менее пятисот граммов каждый (если взять то же соотношение веса ребенка к весу матери, то человеческий отпрыск должен был бы весить не более ста сорока граммов).

И хотя медведица не могла увидеть в берлоге своих детей, их нежный молочный запах отлично был ей знаком — она ощущала их мордочки возле своих сосков. Медведица всегда старалась устроить детенышей поудобнее, если они засыпали. Она знала их голоса: когда они ее сосали, раздавалось нечто вроде мурлыканья, а медвежата слышали в ответ баюкающую колыбельную песню.
Настоящее знакомство с детьми произошло в апреле, когда снег растаял и вслед за проливными дождями наступила солнечная погода. Медведица вылезла на яркий свет, чтобы отправиться на поиски пищи. На протяжении почти всей зимы она спала, а когда спячка закончилась, она тщательно вылизала медвежат. Она ощутила языком, что их первоначальный нежный и короткий пушок сменился более плотным мехом. К тому дню, когда медвежатам предстояло вылезть на дневной свет, их мех стал достаточно длинным, чтобы сделать их похожими на черные шарики. И они будут напоминать пушистые, катающиеся по земле шарики, пока не научатся бегать и не перестанут валиться из стороны в сторону.

Впервые встав на ноги, они сразу решили заковылять вслед за матерью. Медведица очень хотела пить и нетерпеливо ворчала, принюхиваясь, куда бы пойти за водой. После дождя в лесу были лужи, но обоняние подсказывало ей, что они расположены недостаточно близко от берлоги. Слишком опасно водить к этим лужам медвежат, пока они так малы и беспомощны. Тогда медведица загнала их в берлогу и прорычала что-то, правильно понятое медвежатами как требование не вылезать из дома.

Напившись вволю в яме, заполненной дождевой водой, она поспешила обратно в берлогу. Так началось для нее напряженное лето, состоявшее из цепи забот, как прокормить, защитить и обучить своих капризных и своевольных детенышей.

Сегодня, не успев еще очнуться от длительной спячки, она не нашла в себе достаточно сил, чтобы выкопать нужные ей корни съедобных растений. Она села на землю, прислонилась к тополю, и ее голова стала дремотно клониться из стороны в сторону.
У нес было плохое от природы зрение, и она не стремилась всматриваться в окружающее. Весенний ветерок доносил до нее самые разные запахи, и она могла оставаться в неподвижности до тех пор, пока что-либо подозрительное не выводило ее из состояния томительной летаргии. Допустим, что до нее дошел запах находящихся поблизости койотов, тогда она проснется в мгновение ока.

У нее самой нет опасных врагов, но койоты — а их в этой долине довольно много — не преминут похитить медвежат, пока те малы и не способны защитить себя сами. Конечно, медведица может прогнать койотов, но ей очень трудно уберечь двух близнецов-медвежат, если они недостаточно ловки, чтобы вскарабкаться на дерево.

Взрослые медведи-самцы тоже представляют для ее детенышей опасность, а поэтому надо скорее обучить медвежат лазить по высоким ветвям деревьев, на которые ни один взрослый медведь не полезет — они не выдержат его тяжести. Урок лазанья по любым деревьям, за исключением кедра, будет первым уроком в жизни медвежат. Влезать на кедры позволяется медвежатам только в самом раннем возрасте, но, как только они становятся старше, и их когти начинают сдирать с кедра клочковатую кору, для них возникает опасность падения.

Очень скоро медвежата поймут, что играть гораздо приятнее и привольнее на заросшей полынью прогалине, где чудесно продувает душистый ветерок, приносящий прохладу ц разгоняющий комаров. Медведица тоже любит эту прогалину, но так как у нее два детеныша, она пока прячется в лесу.

Такая непрерывная настороженность кажется несовместимой с обликом понуро сидящего возле рухнувшего клена и дремлющего животного, но нам хорошо известно, что медведица может молниеносно побороть дремоту. У нее отлично развито чувство ответственности за судьбу и безопасность своих детей — недаром среди диких животных она принадлежит к числу лучших матерей.

Для медведицы совсем не характерна нервная возбудимость, столь обычная для всех промышляющих добычу животных. Ей приходилось видеть, как койот охотился на бурундуков. Когда бурундук беспечно поедал клевер, койот подкрадывался ближе, а потом в отличном прыжке накрывал бурундука всеми четырьмя лапами. У бедного животного не находилось времени даже пискнуть. Конечно, в случае надобности медведица тоже может быстро передвигаться, но обычно в ее движениях нет ни поспешности, ни достаточной маскировки, а потому бурундуки успевают заблаговременно скрыться в норе. Тогда приходится раскапывать нору, а это очень хлопотное занятие, к тому же обитатели нор могут легко выйти через запасной выход. Но медведи, как правило, все же раскапывают норы бурундуков, чтобы добыть эту вкуснейшую пищу. Когда медвежата подрастают, медведица уже может поручить им следить за запасными выходами.

Другая любимая пища медведей — муравьи, их лучше всего добывать в ясные, солнечные дни. В эти дни муравьи (непревзойденные няньки!) выносят яички из земли поближе к теплу, а сами стоят на страже где-нибудь под плоским камнем или гниющим бревном. Медведям остается только перевернуть муравьиные укрытия и, когда муравьи обнаружены, накрыть их лапой, а потом, насладившись их острым запахом, быстро слизнуть. Такой способ охоты должен быть известен каждому медвежонку с самого раннего возраста, но если он с ним не знаком, то обязан изучить его и знать, как и где искать муравьев на территории в полтора десятка квадратных километров.

Действуя в силу врожденной склонности, медвежонок может самостоятельно усовершенствоваться в ловле из ручья форели, но если он видит, как это делает мать, то обучение идет куда быстрее. Медведица покажет ему речных раков, которые прячутся под подводными камнями, а иногда и у самого берега.

Будучи матерью, медведица обязана ответить на тысячу вопросов «как?» и «где?». Где находятся подземные родники или сырые низины — ведь трава в этих местах самая сочная. Где можно выкопать вкусные съедобные корни? Где можно летом найти разные ягоды, а осенью желуди и орехи? Где больше всего нолевых мышей и где проживают бурундуки? Как нужно поступить, если найдешь пчелиный улей в дуплистом дереве? Так как медведица-мать все это раньше узнала от своей матери, то ее прямая обязанность — передать знания рожденным ею детенышам.

Научить молодняк находить себе пищу — всего лишь начало дела; надо еще выучить их правильно передвигаться, показать, где находятся непересыхающие лужи. В этих лужах они будут валяться и вымазывать себя грязью, но не только чтобы защитить себя от мошек, комаров и оводов, а для скорейшего избавления от старой, зудящей шерсти, на смену которой приходит новая. Надо показать медвежатам, где находятся пни, удобные для почесывания спины, деревья, которые можно грызть и царапать, чтобы зубы и когти становились острее. К тому же по этим деревьям можно определить важные вещи. Например, узнать, какие медведи живут по соседству. По деревьям самцы узнают, сколько в этом году будет самок брачного возраста, а самки определят, какие самцы есть в округе, насколько они рослы и сильны: ведь каждый медведь старается поставить отметку на дереве возможно выше и сильнее.

Для медведицы, которая в этом году не спаривается, эти деревья дают точное представление, как близко находятся опасные для медвежат самцы: по резкости запаха она безошибочно определит день и час прихода к дереву медведя.

По материалам
С. Кэрригер «Дикое наследие природы»