• 21.03.2008 | Дикие животные

    Брачные игры самки дикобраза

    Брачные игры самки дикобраза

    Наша самка молода, она всего лишь один раз приносила потомство. Нынче, в июле месяце, она чувствует себя вполне самостоятельной, и ее можно причислить к тем счастливым созданиям, которые одарены прекрасной способностью веселиться.

    Живет она в Нью-Гемпшире на ферме, давно заброшенной владельцами. Здесь обитает целая компания из десяти дикобразов. Они устроили себе норы в погребе старого дома, в коровнике и под сложенными в кучи камнями. И хотя среди дикобразов нет закадычных друзей, они обращаются друг с другом вполне терпимо — у них даже выработались общественные привычки. Иногда они спят вместе по Шесть — восемь животных в одной норе, но на следующий день компания уменьшается до трех-четырех, а остальные предпочитают спать в одиночестве. Самка, за которой мы наблюдаем, облюбовала себе расщелину в скале, где она находит все, что ей по нраву. Но когда погода портится, она сворачивается калачиком и укладывается спать в обществе других дикобразов.

    Пропитание — не проблема для дикобразов: листва и кора деревьев есть в роще, а в летнее время прибавляются еще сочные луговые растения. Всего этого есть вдоволь, чтобы прокормить колонию дикобразов, которым остается только двигать челюстями.

    Наши дикобразы не знают страха; правда, изредка здесь появляются собаки (если бы им удалось отведать мяса дикобразов, они нашли бы его вкусным). Но у дикобразов есть простое и верное средство защиты: они поворачиваются к собаке задом, ерошат свои иглы и колючими хвостами наносят удар ей по носу, после чего она с воем удирает.

    Самцы-дикобразы развлекаются борьбой, но при этом они соблюдают осторожность и не допускают, чтобы острые колючки вонзились в мягкую шерсть, покрывающую живот противника. Иногда самцы любят бросать вызов даже самкам, но только, в тех случаях, когда твердо уверены, что приглашение к подобной игре встретит согласие.

    Интересующая нас самка редко принимает участие в борьбе, она предпочитает другие развлечения, которые дают разрядку ее кипучей энергии. Вот и сейчас, при свете луны, она улеглась на лужайке, и забавляется какой-то палкой, пустив в ход все четыре лапы. Она наносит ей удары, дергает изо всех сил, грызет, а потом отбрасывает. Затем у нее возникает желание победить какого-нибудь врага. Вот, например, этот старый пень, разве он не может сыграть роль собаки). Она пятится к нему, ерошит свои иглы и ударяет его хвостом, получая при этом несказанное удовольствие от грозного треска, производимого иглами при ударе. В такую изумительную ночь наша дикобразиха обязательно пойдет погрызть валяющуюся в сторонке старую и ржавую бочку из-под нефти. Как чудесно и звонко звучит бочка, когда ее грызут! И подобно всем своим сородичам, дикобразиха в полном восторге от резонирующих звуков. Ведь она так любит острые ритмы! Стоя в полный рост и отбивая такты задними лапами, она покачивается из стороны в сторону и танцует твист на свой особый манер, чередуя вращение запястьями лап с мелкими шажками. Потом к ней присоединяются еще два дикобраза из ее постоянной компании. Один из танцоров припадает к земле, как бы пытаясь что-то поднять, а другой прохаживается в сторонке и будто ничего не замечает, затем быстро поворачивается, обнимает самку лапами и кусает в шею, правда совсем слегка, так как это не сексуальная игра (действие происходит в июле).

    Самка быстро освобождается из объятий. Самец понимает, что она не сердится, и начинает втягивать ее в новую игру, напоминающую салочки, в которые любят играть щенята. Правда, игра ведется осторожно, так как дикобразам нельзя забывать об иглах.

    Это прекрасное, полное свободы время: молодняк может позаботиться о себе сам, а для старших сезон спаривания еще не начался — чудесное, но короткое время!

    Примерно с середины августа дикобразиха становится все более нервной. Легкость и вольность исчезают, и, хотя она продолжает забавляться играми, они носят уже другой характер. Даже будучи вполне сытой, она нетерпеливо грызет кору и ветки. Без всякого смысла влезает на деревья и сразу же слезаете. Вместе с другими дикобразами она по нескольку раз в день принимается за танцы, но исполняет их в более быстром темпе.

    Теперь из рощи и с поляны иногда доносится новый, плачущий звук, как бы свидетельствующий о нарастающем сексуальном голоде. Самки плачут несколько приглушенно, самцы же кричат пронзительно и громко. Сначала этот голод проявляется в общем беспокойстве животных, затем самцы начинают все чаще задирать друг друга, но не трогают самку, так как она не очень-то благосклонна к приставаниям. К концу сентября сексуальный голод становится мучительным, и наша дикобразиха пытается успокоить себя тем, что трется о камни, катается по траве. Затем она оставляет свой запах на земле, чтобы какой-нибудь самец выковырял лапой этот кусочек земли и тщательно его обнюхал. Однако самцы ее не преследуют до тех пор, пока она не даст знать, что один из них ее вполне устраивает.

    Но напряжение все время нарастает, и голод усиливается. У дикобразихи есть в запасе новая игра, которая служит ей облегчением: она садится верхом на палку и разгуливает, зажав ее задними ногами. У самцов также существуют отвлекающие развлечения.

    Почему же эти представители разных полов так оттягивают свое сближение? Разве они настолько глупы? Нет, они очень сообразительны и удивительно чутки к своим внутренним велениям.

    Как бы ни было трудно ожидание, они будут терпеливы до того момента, пока не прозвучит молчаливый призыв, который даст самке знать, что физическая подготовка полностью завершена.

    С этого момента самка вступает в новую фазу — она становится очень спокойной и неестественно покорной. Она даже перестает есть. По словам одного из наблюдателей, на нее «нападает хандра>. Внешне это выглядит так, будто она страдает от какого-то горя, но на самом деле объяснение другое: все свои эмоции она сохраняет для одного короткого взрыва ощущений.

    Этот взрыв произойдет в ноябре. Она уже выбрала самца из своей колонии и большую часть времени проводит рядом с ним. Но ничего большего не происходит. Момент спаривания наступает как нечто неотвратимое и неожиданное. Инициатива в этом процессе принадлежит самке, так как только ее внутренние ощущения подсказывают ей, что наступил окончательный срок. Внезапно она выходит из своего спокойно-выжидательного состояния и начинает многозначительно фыркать на самца, который ей немедленно отвечает. Затем они касаются друг друга носами, отступают на несколько шагов, поднимаются на дыбки, сближаются и, стоя на задних лапах, снова касаются друг друга носами. Это последнее прикосйовение — сигнал к действиям. С быстротой огненного смерча самка принимает нужное положение, убирает свои иглы в сторону — и самец больше не встречает препятствий.

    По утверждению Э. Сетона-Томпсона, «это единственный случай, когда самка является хозяйкой положения». Самец даже не пытается удержать ее, как это зачастую делают самцы других животных, сжимая бока самки передними лапами или держа ее зубами за загривок. Самка дикобраза может сама прекратить акт спаривания в любой желательный ей момент, но она не проявляет особой торопливости. Иногда этот акт длится пять минут и может быть повторен, но в общем он продолжается три-четыре часа.

    После его окончания самка будет удовлетворена и не пожелает видеть самца на протяжении целого года. При этом она настолько точно рассчитала момент спаривания, что беременность ей почти гарантирована.
    Через шестнадцать недель она разродится одним-единственным детенышем. В момент рождения новорожденного его иглы будут совсем мягкими, но пройдет всего лишь несколько часов, и они отвердеют, а он будет знать, что к врагу надо поворачиваться спиной. Он также будет знать, как добыть для своего пропитания нежные части растений. Конечно, на протяжении нескольких недель мать вскармливает его своим молоком, но вместе с тем маленький дикобраз — вполне приспособленное к жизни существо, и его мать может располагать относительной свободой.

    Тогда она вновь начнет кататься на спине, играть с веткой, снова начнет грызть бочку из-под горючего, ради удовольствия примется за танцы и за игру в салочки. Она опять станет сама собой, но до тех пор, пока инстинкт размножения не начнет ее беспокоить. Это веселое времяпрепровождение продолжается около двух месяцев, то есть меньше, чем подготовка к брачному периоду.

    У дикобразов поистине замечательна не длительная эмоциональная подготовка при выборе нужного самца, а точное знание самкой срока наступления дня, того единственного в году дня, когда результатом спаривания будет беременность. Практически это даже не день, а более короткое время, когда она ощутит сигнал, возбуждающий в ней желание выполнить краткий, предшествующий спариванию ритуал и затем уже довершить остальное.

    Еще вчера было слишком рано, а завтра станет чересчур поздно. Это должно случиться только сегодня, и вряд ли возможно, чтобы она ошиблась.

    Необходимость определить так точно срок объясняется тем, что в год всего лишь одна яйцеклетка выделяется из яичника дикобразов. И эта единственная яйцеклетка должна быть оплодотворена в течение двадцати четырех часов. По-видимому, оптимальное время определяется двенадцатью часами, и если сперма самца не достигнет яйцеклетки к исходу этого времени, то возможна авария, которую природа не может себе позволить. Но с каким же вниманием должна прислушиваться к себе самка дикобраза, чтобы этого не произошло!

    По материалам
    С. Кэрригер «Дикое наследие природы»

    Еще по теме:  , , |

1 комментарий добавить ↓

  1. Спасибо, прикольно.

    Comment by sergeynk — Март 12, 2010 @ 22:58

Оставить комментарий

Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.

При использовании материалов сайта ссылка zoosite.ru обязательна.


© ZOOSITE.RU 2004—2008