В 1912 году в Германии вышла книга под названием «Мыслящие животные». Автор Карл Кралль, богатый немецкий ювелир, рассказывал о своих удивительных лошадях, которые могли «читать», причем на нескольких языках.

Первым попытался научить лошадь «грамоте» и «счету» другой немецкий исследователь — Вильгельм фон Остен, сын состоятельного помещика. В молодости Остен работал учителем арифметики и рисования. Позже в Берлине купил себе доходный дом и зажил в нем, занимал две комнаты. Все свободное время Остен посвящал опытам со своей лошадью по кличке Ганс. Каждый день он выводил Ганса во двор и занимался с ним невзирая на непогоду. О его опытах никто, кроме квартирантов доходного дома, не знал.

Увы, способности лошади обманули ожидания Остена — обучение шло с большим скрипом. Тогда энтузиаст купил в России орловского рысака, который оказался чрезвычайно способным к обучению, поэтому получил прозвище «умный Ганс».

Очень скоро рысак стал понимать немецкие слова и выполнять устные задания. Он научился отбивать ногой названные ему числа от 1 до 30 и производить с ними арифметические действия. Мог, стуча копытом, обозначать буквы и составлять из них слова, давая таким образом ответы на вопросы. Лишь через 14 лет Остен решился объявить о своих экспериментах. Он поместил в газете объявление о лошади, которая «умеет читать и знает все правила арифметики». Сразу
же появились желающие увидеть необыкновенное животное. Со временем во дворе и у конюшни Остена стали бывать не только обычные люди, но и высокопоставленные особы. Газеты сообщали, что сам кайзер заинтересовался умным Гансом и пожелал присутствовать на его сеансах.

Конечно, ученые тоже посещали Остена. Мнения их были, правда, разные — от восторженных до скептических, а то и негодующих. И тогда осенью 1904 года по предложению Остена образовали ученую комиссию, которой предстояло выяснить, нет ли в его опытах фальсификации. Заключение комиссии (под ним стояло 13 подписей) было категорическим: никакого мошенничества в опытах нет! И все же споры вокруг умного Ганса продолжались. Пришлось образовать другую ученую комиссию.

После длительной работы она пришла к совсем другим выводам. Было установлено, что экспериментатор подает лошади едва заметные сигналы кивком головы, причем делает это неосознанно. Честность Остена под сомнение не ставилась, но к его опытам отношение изменилось. Сам Остен с выводами ученых не согласился. Особенно обиделся он на своего любимого умного Ганса, который, по его убеждению, заупрямился и не захотел показать перед комиссией всех своих умственных способностей. Остен уехал из Берлина и даже намеревался вообще покинуть Германию. В 1909 году семидесяти лет от роду он умер с надеждой, что его опыты будут продолжены.

Карл Кралль интересовался умным Гансом еще при жизни Остена. После же смерти хозяина купил его, перевез к себе в город Эльберфельд и начал те же опыты. Позднее Краль приобрел двух жеребцов — Магомета и Царифа. Для чистоты эксперимента на голову испытуемой лошади он набрасывал накидку. Она закрывала экспериментатора, стоявшего сбоку, но позволяла лошади смотреть вперед. Применялись также ширмы. Иногда опыты производились в полной темноте. Наконец была специально куплена и обучена счету абсолютно слепая лошадь.

С накидкой умный Ганс выполнял следующие словесные команды: «Поверни голову налево, направо, вверх, вниз!», «Сделай шаг вперед, назад!», «Подними правую, левую ногу!», «Встань на дыбы!», «Подойди!», «Закрой дверь!», «Иди прямо на того-то!», «Коснись доски!», «Раскланяйся!», «Сдуй бумажку!», «Стань параллельно скамье!». Когда умному Гансу приказывали: «Подними ту ногу, которую поднял этот господин!» — он послушно выполнял приказ. Ганс выучился отвечать на вопросы не только выстукиванием, но и касаясь соответствующего предмета губами, например, таблички с нужной цифрой, буквой или целым словом.

Новых своих лошадей — арабских скакунов Магомета и Царифа — Кралль начал учить арифметике. На первых порах обе лошади научились понимать числа 1 и 2, отстукивая их правой передней ногой. Спустя несколько дней они уже знали все цифры первого десятка и нуль. Причем для обозначения нуля лошадь должна была повернуть голову направо.

Вскоре скакуны уже могли считать до сотни, отбивая сначала правой ногой единицы, а затем левой — десятки Кралль рассказывал, что после приказа отсчитать число 30, Магомет сам догадался сначала повернуть голову направо, чтобы обозначить нуль, а затем уже три раза ударил левым копытом.

Скоро лошади не только научились считать сотнями и тысячами, но и помнили таблицу умножения и могли выполнять все арифметические действия. Например, Магомет правильно решил задачу «21267 разделить на 3». Позже Магомет научился возводить числа в степень, а также извлекать из них квадратный корень. В январе 1910 года он уже извлекал корни третьей степени, а также выполнял арифметические действия с дробями. Этот скакун оказался необыкновенно одаренным счетчиком. Удивительно, что его способности к вычислению были даже выше, чем у обыкновенного человека. Конечно, Магомету случалось и ошибаться. Но когда Кралль указывал ему на ошибку, тотчас же исправлял ее.  Лошади Кралля преуспели и в грамоте. Они легко складывали из букв свое имя, а затем даже освоили разговор при помощи выстукивания. Постепенно у них выработалось свое «лошадиное» правописание. Так, одно и то же слово каждая лошадь писала по-своему, например, не дописывая в конце одну-две буквы.

Кралль считал, что, в отличие от «математика» Магомета, Цариф был больше «гуманитарием», во всяком случае, складывание слов ему удавалось лучше. Выходит, что и лошади делятся на «физиков» и «лириков»!

Помошником у Кралля был доктор Шенер. Однажды они провели следующий эксперимент. К уху Магомета поднесли телефонную трубку, и Кралль, находясь далеко, что-то сказал лошади по телефону. Шенер вспоминал: «Я спрашиваю Магомета: «Кто говорит с тобой?» Ответ: «Кралль». Я спрашиваю: «Что он сказал?» Ответ: «Даст сахар». Спрашиваю: Сколько?» Ответ: «Два». «Каким путем он это тебе сказал?» Ответ: «По телефону». Кралль подтвердил, что речь действительно шла о сахаре.

Бывало, что лошади без всяких вопросов начинали выстукивать слова. Тогда в зашифрованном виде звучало: «Сахар», «Морковь», «Хлеб». Кралль утверждал, что Магомет нередко обращался к нему, выстукивая слово «Кралль». «Как-то вечером,- рассказывал доктор Шенер,- когда Магомет стал мешать мне писать, я крикнул ему: «Не мешай! Я пишу книгу». Желая убедиться, что он понял мои слова, я написал мелом на доске: «Что делает доктор?» Магомет посмотрел на
доску и отстучал ногой: «Пишет книгу». Я был поражен».

В другой раз Шенер показал Магомету кусочек сахара. «Вчера ты сказал,- обратился он к лошади,- что сахар сладкий, белый. Подумай, что можно еще сказать о нем?» И Магомет отбил копытом: «Кусок сахара — четырехугольный». Шенер позже говорил: «Если бы я не был участником этого разговора, то счел бы его невероятным».

Выдающийся русский биолог-генетик Николай Константинович Кольцов, внимательно следивший за опытами Кралля, утверждал: «Лишь чувство привычки и „здравого смысла“ не позволяет нам признать, что и лошади могут понимать слова, разумно отвечать на них и производить сложные математические вычисления».

«Для того, чтобы обеспечить свой приоритет,- писал в своей книге Кралль,- я привожу ниже некоторые выводы, которые являются основой для моих будущих опытов». Дальнейший текст зашифрован цифрами и буквами. Для чего Краллю надо было секретничать, зачем прибегать к шифру? Быть может, в этих зашифрованных строках и заключена тайна необычайных успехов его опытов с лошадьми?

После Кралля уже никто не смог добиться ничего подобного.

По материалам
«Друзья и враги человека»
О. В. Тимченко и В. Б. Шапар