Неряшливость, неприглядность гиен не случайна. Они землекопы. Роют норы, чтобы родить малышей, сами спасаются в них и забрасывают себя землей или грязью, чтобы во время сна не досаждали им кровососы.

Охлаждаясь, гиены любят полежать в луже или хотя бы в жидкой грязи. Если таковых нет — помочатся и ложатся на это сырое место. Запах? Гиенам, как, впрочем, и нашим любимцам собакам, нравятся запахи, от которых мы бы зажали пальцами нос. Как и собаки, они любят поваляться на падали, с удовольствием испачкают тело отрыжкой (комок шерсти с костями) своей соседки, с наслаждением пожирают помет травоядных животных и всякую падаль, «сжуют и переварят даже украденный у туриста сапог». Можно ли ждать от гиены опрятного вида при подобном образе жизни?

Живут эти звери стаями-кланами. Наблюдались кланы до ста голов. При таком количестве ярких индивидуальностей обязательно нужен какой-то закон-порядок, иначе не избежать свары. И этот порядок у гиен есть.

Царит в клане матриархат, самцы — на втором месте. А верховодит всем самка высокого ранга. «Должность» эту надо завоевать силой, умом, отвагой. Самка руководит охотой, улаживает споры, и, конечно, ей в первую очередь оказывают сородичи знаки внимания — вылизывают место между задними ногами, отвешивают поклоны, облизывают ей губы. Все эти почести, впрочем, привилегия не только «владыки». Все друг друга в стае так же приветствуют, разве что готовность делать все это по отношению каждого разная. Ослабевшего старика молодежь может облаять, прежде чем выполнит предписанный протокол.

Важнейший момент в жизни клана — взаимоотношение полов. Тут тоже строгий ритуальный порядок. Самец не может буркнуть: «Подвинься, я лягу» — непременно ухаживание! Претенденты на руку красавицы следуют за ней, совершая земные поклоны, делают роющие движения лапой. Они могут друг друга прогнать, могут подраться, но победитель, вернувшись, вежливо и смиренно добивается расположения. И, если оно получено, парочка удаляется в заросли. Таинство любви у гиен в отличие, скажем, от «бесстыдников» львов совершается без постороннего глаза. Ни разу не видели его и любознательные, вооруженные фото- и кинокамерой зоологи.

Еще один важный момент в жизни каждого клана гиен — охрана своей территории. Ее границы тщательно метятся запахом. Манера — такая же, как у собак. Но тут маркировка — дело совсем не формальное. Границу безнаказанно может нарушить шакал, но ни в коем случае никто из гиен соседнего клана. Нарушителя не просто прогонят, его растерзают, если не унесет ноги.

Соблазн нарушить границу, отодвинуть ее — «прирезать» себе территорию — существует у гиен постоянно. Иногда вторжение в чужое царство предпринимается большой группой, и это уже война — с кровью, с ревом и завыванием, с азартной погоней. Обороняющиеся на своей территории чувствуют себя уверенней и сильней. Изгоняя противника за границу владений, группа уверенность эту теряет. Шансы «прирезать» землицы есть, но стоит это, как правило, дорого для сообщества, и воинственные походы возникают не так уж часто. Постоянное обновление запахов на границе — сигнал соседям: «Мы начеку!»
Законная территория каждому клану гиен нужна для охоты, для спокойного воспитания потомства и для всего другого, что называется жизнью.

Гиены не прочь поживиться за счет охотника более сильного, а кислотность желудков их настолько высока, что всякую падаль, разложившуюся на жаре, они поедают охотно без вреда для себя. Не пройдут гиены и мимо падших сородичей. Но там, где можно добыть свежее мясо, они его добывают. Самый легкий их хлеб — охота за малышами антилоп гну. Взрослая антилопа тоже может пасть жертвой их коллективного натиска. Зебры, завидев гиен, сбиваются в тесную группу и пускают в ход зубы, что заметно остужает пыл нападающих. Но маленького зебренка, львенка и даже малыша-носорога гиены атакуют, и не всегда безуспешно. Атака бывает стремительной. Некоторые антилопы и зебры ищут спасения в озере или реке. Напрасно: гиены смело бросаются в воду и, ныряя, вытаскивают на берег даже утонувшую жертву.

На охоте «табель о рангах» тоже работает. Место в иерархии надо подтверждать смелостью, силой, умом. Самка-вожак будет всегда впереди атакующих, именно она отважится цапнуть за ногу поглощенного трапезой льва. Но ритуальные почести и первый кусок достаются тоже ей. Вот как об этом написано у наблюдателей в Нгоронгоро: «Через пятнадцать минут после того, как гну свалили, от него остались только голова и позвоночник».

Привилегией вожака-матери пользуются и ее отпрыски. Они раньше других подростков начинают принимать участие, в охоте. Отхватив свой кусок, юный добытчик устремляется к матери. И эта его позиция в жуткой свалке беспроигрышна — «сына начальницы» никто не посмеет обидеть.

Жадность в еде у гиен такая же, как у волков,— все запасаются впрок. На месте пира будет подобрана каждая крошка, даже кровь с травы и с боков сотрапезников вылижут.
Большая часть подростков в охотах участия не принимает — опасна охота, опасен для слабого и дележ того, что добыто. Добычу к норам гиены тоже не носят. По этой причине матери кормят щенят молоком очень долго. У других хищников этот период жизни длится несколько недель, у гиен — восемнадцать месяцев! «Молокосос» ростом почти что с маму, однако все время просит: «Дай сиси…» И мать безропотно подставляет соски -— поймешь ее жадность на общей трапезе.

Щенят гиены рожают в вырытых норах. Один или два черненьких малыша появляются зрячими и уже с зубками. Через некоторое время они делают первые вылазки и уже умеют «приветствовать старших». Мать рядом, но и самим надо бдительность не терять. Врагов много — орел, шакал, даже родной папашка, так же, как у медведей, может соблазниться легкой добычей.

Уединенная жизнь в норе у малышей сменяется коммунальной — мать поселяет их в «городок» со множеством нор. Иногда в одной норе оказываются отпрыски двух матерей — ничего, ладят, а если нет — матери подыщут им новое место, но непременно тут же, в колонии. Детвора вместе играет, постигает законы клановой жизни, свои права и обязанности. Сложное социальное бытие требует правил: что можно — то можно, а что нельзя — то нельзя.

По материалам
«Друзья и враги человека»
О. В. Тимченко и В. Б. Шапар