На протяжении всех минувших веков пение птиц в саду было излюбленной романтической темой поэтов и писателей. Оно воспринималось как символ уходящей любви, неминуемой разлуки или весенних надежд. Это, конечно, были поэтические трактовки.

Более уравновешенные поклонники птичьего пения считали, что «птичий папа» поет своей сидящей в гнезде избраннице прекрасную песнь о счастье семейного единения, которому издавна придавалось такое огромное значение. Но в тот период, когда правило Моргана стало отрицать у животных какие-либо иные свойства, кроме рефлекторных механизмов, все эти субъективные взгляды были отброшены.

Бесспорно, что самцы поют в разных, хорошо обозримых местах, расположенных по периметру занятых ими территорий, с целью дать знать другим птицам, что этот участок уже занят.

Чтобы было слышно на более далекие расстояния, такие песни поются с вершин деревьев или кустов, а также со столбов оград; звучат они пронзительно и настойчиво. Песни соловья, столь очаровывающие людей, чаще всего звучат из глубины кустов. Вряд ли птица будет прерывать песню ради того, чтобы искать корм, так как она плохо видит в темноте, да и ночь никак не может быть подходящим временем для поиска гусениц. Даже филины с их огромными, приспособленными к темноте глазами находят себе пищу по слуху.

Возможно, что «песня дивной ночной птицы», которую Шелли находил столь трогательной, временами адресуется и соседним самцам. Однако соловьи принадлежат к тем птицам, у которых песня самца служит сексуальным призывом к самке, и самец продолжает эту песню вплоть до заключительной фазы любви.

Песня, адресуемая самке, является частью брачного ритуала, характерного для этого вида птиц; без песни вряд ли брачный союз был бы заключен.

Таким образом, поэтам больше не возбраняется писать о соловьях; им позволительно также трепетать при соловьиных песнях — все это будет в полном согласии с фактами научного наблюдения.

Торп пишет про песню соловья следующее: «Разработка рулад у поющей птицы достигает такого совершенства, что мы вправе предположить способность птицы-слушательницы к эстетической оценке, а также и то, что высокая изощренность песни воодушевляет слушательницу больше, чем упрощенная песня».

Звуковые спектрографы, дающие графическое изображение звука птичьих голосов, наглядно показывают, почему человеческому уху столь приятна соловьиная песня: по сравнению с песнями других птиц в ней доминируют очень чистые тона, подчеркиваемые четкими обертонами и гармонией.

Самцы соловьев поют и зимой, когда нет надобности в защите занятой территории. Они поют и во время миграций, и даже некоторые самки соловьев тоже поют. Временами может показаться, что, умея воспроизводить столь чудесные музыкальные звуки соловьи поют ради выражения собственных эмоций.

Подмечено, что песни, которые исполняются для защиты границ занятой территории, холостые самцы поют гораздо интенсивнее, чем самцы, подыскавшие себе самок. Эти песни, таким образом, служат как бы рекламным объявлением о наличии одиноких сердец.

А не только предупреждением другим самцам о занятости территории. Было установлено, что одинокий самец мухоловки-пеструшки исполняет три тысячи шестьсот песен в день, в то время как его «женатый» сосед не исполняет и трети этого количества. Рассказывают, что у бурых таун (из семействе овсянок) самец прекращает песни сразу же после спаривания.

Песня служит средством общения между членами отдельных семей, например между самцом и самкой, когда они отыскивают корм.

По наблюдениям Тинбергена, спящие серебристые чайки, маевки и некоторые виды крачек могут быть разбужены голосами только своих супругов, а не других птиц, даже если они принадлежат к той же стае.

Поют не только самцы, но и самки отдельных птиц, хотя их песня не имеет никакого отношения к защите занимаемой территории. Поют самки двадцати подвидов американских певчих воробьев. Маленькая самка крапивника поет шепчущим голоском, как бы адресуя свою песенку только собственным птенцам. Самка серебристой чайки принадлежит к числу упомянутых нами птиц, голос которых во время брачной церемонии подобен писку едва вылупившегося птенца.

Наиболее примечателен из всех песен птиц дуэт супругов. Зачастую дуэты супругов можно услышать в темных, сырых от дождей лесах, и вполне вероятно, что подобным способом поддерживается связь в дремучем лесу. Наибольшим изяществом отличаются дуэты, построенные по принципу антифонной песни, во время которой один из супругов поет несколько нот, затем их подхватывает другой, и оба исполнителя чередуются с такой удивительной точностью, что, пока их обоих не увидишь, нельзя понять, поют две птицы или одна.

По материалам
С. Кэрригер «Дикое наследие природы»